Особенно те карлики, упавшие на пики.

Inkorak, по-моему это чтиво прямой путь предотвращения Альцгеймера.

Inkorak, перед сном такое не почитаешь. Крутить книгу придётся. И вообще.

Пожалуй Джозеф в тройке лучше чем в склонности к битвам. 12/48

Какой же ты фанат жоки.
Я жоку 3 посмотрел за один присест. Ну типо 25 серий нонстопом.
Второй сезон не до смотрел до сих пор, но это из-за лени. Там чуть чуть осталось.

Типа когда ем

получается по серии в день и то не каждый день

Наконец-то эта прелесть добралась до меня (фотки хреновые).

Взгляните на несчастное создание, которое находится перед вами. Эта Точка — существо, подобное нам, но обреченное на вечное пребывание в пучине Нулевой Размерности. Для нее в ней самой заключен свой мир, своя Вселенная. Она не в силах представить себе никого, кроме себя. Она не ведает ни длины, ни ширины, ни высоты, ибо эти понятия чужды всему, с чем ей когда‐либо приходилось сталкиваться. Эта Точка не имеет ни малейшего представления ни о числе два, ни о том, что такое «много». Она сама воплощает для себя. Единичное и Общее, будучи в действительности Ничем.
— Неисчерпаемая красота бытия! Она! Она есть Она и только Она, ничего, кроме Нее.
— Кто эта таинственная Она, о которой вещает крохотная Точка? — спросил я.
— Наша Точка имеет в виду себя, — пояснила Сфера. — Разве вам не случалось замечать прежде, что малые дети и те, кто впадает в детство, неспособны отличать себя от внешнего мира, говорят о себе в третьем лице. Но тсс! Послушаем лучше, что говорит Точка.
— Она заполняет собой все Пространство, — продолжало свой монолог крохотное создание, — и существует лишь то, что Она заполняет собой. О том, о чем Она мыслит, Она вещает, а тому, что Она вещает, Она внемлет. Она воплощает в себе мыслителя, оратора и слушателя, мысль, слово и слух. Она — Единичное, и в то же время Все во Всем. О счастье, о радость бытия!
Все, что монарх Пойнтландии вообще в силах понять, он воспринимает как свои собственные мысли, ибо ему трудно представить, что на свете существует кто‐нибудь еще, кроме него. Восприняв новые идеи, он принимается восхвалять «Ее» за, гибкость и неисчерпаемое разнообразие мышления, усматривая в этом еще один пример Ее созидающей силы. Предоставим же этому богу Пойнтландии предаваться невежественной иллюзии его всеведения и вездесущности.

А какой смысл всего этого?

Ох. В двух словах сказать будет трудно. Сама по себе сюжетно это матрешка. Джонни Труэнт находит в квартире странного недавно умершего слепого старика Дзампано разрозненную рукопись написанную им, которая представляет собой, что-то вроде критического разбора несуществующего документального фильма, который является личным домашним проектом лауреата Пулитцеровской премии, фотокорреспондента Уилла Нэвидсона о том, как он въезжает вместе со своей семьей в новый дом и обустраивается в нем. К своему удивлению он обнаруживает, что дом немного больше внутри, чем снаружи и в нем появляется новое помещение ведущее в какой-то потусторонний лабиринт. Собственно говоря Джонни решает отреставрировать эту рукопись со всеми ее странностями и почти вся книга фактически изображает из себя эту самую рукопись. Основной сюжет это Нэвидсон с семьей встречающие странности этого дома в пересказе Дзампано, все снабжено большим количеством сносок и комментариев, часть из которых сделаны Джонни во время редактирования рукописи и в которых развивается его сюжетная линия в которой он постепенно сходит с ума продвигаясь в изучении этого текста. Для него так сказать начинает размываться реальность между тем что происходит в тексте и в его жизни.
Типографическая чехарда происходит чаще всего во время того, когда сюжетная линия Нэвидсона уводит его в лабиринт внутри дома. Вон на тех страницах где текст лабиринтообразно искажен, как раз повествует о блуждании в доме. Или например когда Нэвидсон будет идти по сжимающемуся коридору на страницах текст тоже будет сжиматься. И такого графического дополнения к нарративу там полно.
И это не говоря уже что роман просто заполнен, метафорами (особую роль тут играет легенда о минотавре), темой деконструкции, перекрестными ссылками, когда книга рекурсивно ссылается сама на себя, зашифрованными посланиями, когда первые буквы слов складываются в предложения, сюжетные линии Джонни и Дзампано неожиданным оказываются переплетенными. Все это создает забавный эффект, Дом листьев воспринимался как текст, которому невозможно доверять, где основные сюжетные линии были перевраны и изменены (тот же Джонни эталонный ненадежный рассказчик) и в котором ты уверен, что его можно прочитать по иному, после чего начинаются блуждания по сноскам и приложениям, перечитываешь некоторые моменты, короче пытаешься добраться до базового сюжета. И главное ты не уверен, что он вообще тут есть и учитывая, какую роль тут играет тема лабиринта и что по местной метафоре листья это страницы (что позволяет по новому взглянуть на название книги), то вполне резонно возникает мысль о том, кто тут на самом деле минотавр и что здесь является настоящим лабиринтом.

дом немного больше внутри, чем снаружи

"It's a book about a book about a film about a house that is a labyrinth. In short, it's a book that is a labyrinth."

Так вот у книги страницы внутри нее немного больше, чем обложка, которая их полностью не закрывает.

>Сегодняшний мирай